Из роддома никто не встречал
Для Киры с детьми дом — тревожное и гнетущее место. В доме маленький сын спрашивает: «А почему дедушка такой злой?» Дедушка все время кричит и ругается, а отец своих детей знать не хочет — на Киру он уже поднимал руку, поэтому она и ушла
Кира родилась в Екатеринбурге, здесь выросла и выучилась. Поступила в институт, но после первого курса учебу пришлось оставить, чтобы ухаживать за мамой: у женщины случился инсульт, после него она так и не восстановилась.
— Мама меня больше не узнавала, — медленно произносит Кира. — Обслуживать себя не могла.
Папа Киры хоть и жил вместе с женой, на время болезни уехал в другой город к родственникам и дочери не помогал. Повторял только: «Тебе надо — ты и ухаживай, как по мне, пускай сдохнет».
После инсульта мама прожила девять месяцев и умерла. Кире было очень больно.
Умоляла сделать кесарево
Все, что происходило с мамой, Кира переживала одна. Уже после смерти мамы она встретила Мишу — первые отношения, первая сильная любовь. Молодые люди были вместе больше десяти лет, но все никак не расписывались — откладывали на потом.
— Сначала все было замечательно, — рассказывает Кира. — Мы жили в съемной квартире, работали, копили на ипотеку. Но судьба распорядилась иначе. Я узнала, что жду ребенка, — мне было тридцать лет, и я была счастлива. Это было неожиданно, но долгожданно.
Накануне родов у Киры случилась отслойка плаценты. Это опасное состояние, из-за которого у ребенка может начаться кислородное голодание. Но врачи в роддоме сразу не среагировали.
— Я умоляла сделать мне кесарево, — говорит Кира. — Понимала, что сын прямо сейчас в опасности. В итоге промучилась десять часов: были сильнейшие схватки, а раскрытия не было.
Только когда Кира, изнемогая от боли, начала кричать, ее прооперировали. У новорожденного Вани был гипертонус и высокое внутричерепное давление, малыш не спал и жутко кричал по ночам.
«Куда нам второго? Убирай!»
Оказалось, Миша не был готов к ребенку. Поначалу радовался, а потом стал попрекать за лишний рот в семье: денег не хватало. Но все стало еще хуже, когда Кира узнала, что снова в положении — подвела оральная контрацепция.
— Накануне Нового года, — говорит Кира, — я пришла к врачу: чувствовала, что с организмом что-то не то. Меня отправили на УЗИ. Специалист сказал: «Это не беременность — это миома», — и прописал таблетки. Я, испугавшись, принимала их все длинные выходные.
После праздников Кира снова пришла на УЗИ. В кабинете врачи неожиданно стали перешептываться и смеяться. Потом один из них включил звук: Кира услышала стук сердца.
Дома ее ждал серьезный скандал.
— Куда нам второго? Мы этого-то не вывозим! Убирай! — кричал Миша. — Ты же уже была беременна, как ты могла не понять, что это снова случилось?!
Делать аборт на сроке 15 недель Кира не решилась. И тогда крики и ругань стали для Миши привычным поведением. Он говорил, что Кира пытается «привязать его к себе», открыто заявлял, что ему не нужна ни жена, ни дети. Кира старалась сохранить отношения, все-таки десять лет — приличный срок совместной жизни. Ничего не помогало.
Когда во время очередной ссоры он ударил ее, Кира поняла, что так больше продолжаться не может.
«Уходи, откуда пришла!»
Кира вернулась в отчий дом. Мамы давно не было в живых, в квартире жил папа. С Мишей Кира больше не общалась: он не поддерживает связь с детьми и ни разу не поинтересовался, нужна ли ей какая-то помощь. Но однажды, когда было особенно тяжело, она позвонила ему. В ответ услышала: «Что ты от меня хочешь? Твои дети — твои проблемы, с меня какой спрос?»
Когда Кира вернулась домой, стало только хуже. Отец пытался было выгнать дочь с внуком, но по закону квартира принадлежала и Кире тоже.
— Мне жаль, что мы никогда не были близки, — признается Кира, — он дал понять, что мы ему не нужны. Я не знаю, что сделало его таким, — совсем мало знаю о жизни отца.
Кира не сразу сказала отцу, что ждет второго ребенка. Когда он узнал, то тоже рассвирепел и особенно настойчиво пытался выгнать их с Ваней, кричал: «Уходи, откуда пришла!»
Когда подошло время вторых родов, Кире пришлось оставить Ваню на три дня в круглосуточном детском саду — больше было не с кем. У Киры родилась дочка.
Из роддома их никто не встречал.
«А что она у тебя так орет?»
Когда Кира и новорожденная Юля вернулись домой, отец только пару раз спросил: «А что она у тебя такая красная? А что она у тебя орет?» На этом его интерес к внучке закончился.
Ваня не понимал, за что дедушка их ругает, спрашивал у мамы: «Почему дедушка такой злой, почему он на нас кричит?»
— Ему это непонятно, непривычно и дико, — объясняет Кира. — Я воспитываю детей в атмосфере любви: мы одна команда, помогаем и поддерживаем друг друга. «Грустного поддержи, голодного накорми». А отец с нами неделями не разговаривает. Он — отдельно, мы с детьми — отдельно.
Кира
Фото: Наталья Саврас для ТД
После рождения Юли стало совсем тяжело: помощи не было, в доме были ругань, скандалы и постоянные упреки со стороны отца — это пугало детей. Выйти на работу Кира не могла:
— На собеседовании мне прямым текстом говорили: образование хорошее, опыт приличный, но двое маленьких детей — это проблема, вдруг буду часто уходить на больничный. Из-за этого отказывали.
Как-то они разговорились с соседкой по дому — Кира здесь выросла, ее многие знали, — и та посоветовала обратиться в «Аистенок» — общественную организацию, которая помогает семьям в трудной жизненной ситуации. С этого момента все изменилось.
«Начинаю выздоравливать»
— Мне помогли в первую же встречу, — говорит Кира и, отвлекаясь от тяжелых воспоминаний, слегка улыбается. — Со мной очень хорошо пообщались, рассказали, чем могут помочь, спрашивали про детей. Дали продукты, детское питание для Юли, одежду, обувь, бытовую химию. Сказали, что теперь я могу к ним обращаться.
С того времени помощь стала регулярной. Кира приезжала на социальный склад «Аистенка», брала детское питание и подгузники для маленькой Юли, продукты и одежду. Давали даже карандаши, краски и альбомы для детей.
Еще Кира начала ходить на занятия с психологом. Это стало серьезной подмогой: прежде чем понять, как действовать дальше, важно было выдохнуть и увидеть, что есть люди, готовые помочь.
Маленький Ваня тоже стал ходить к психологу «Аистенка» и заниматься с логопедом: из-за родовой травмы мальчик поздно заговорил, некоторые буквы не получаются до сих пор, но Кира рассказывает, что в последнее время его речь начала выправляться.
Прошло три года, Кира по-прежнему на связи с «Аистенком». Она ходит на психологические тренинги, где может выговориться и обрести поддержку. На Мишу Кира сначала обижалась, со временем стало легче.
У Юли и Вани очень нежные отношения. Ваня заботится о младшей сестренке
Фото: Наталья Саврас для ТД
— Я считаю, что ему хуже. Он подарил мне двух замечательных детей, а насладиться ими не может и этим себя обедняет.
Недавно Юле дали государственный садик, и Кира все же нашла работу. Прибавив к зарплате средства от материнского капитала, она планирует купить папе комнату — они это обсуждали, он сменил гнев на милость и неожиданно согласился.
— Бывает, болеешь и начинаешь выздоравливать, — говорит Кира. — Чувствую, что все это время болела, но сейчас моя тяжелая черная полоса подошла к концу. И я начинаю выздоравливать.
По статистике, в Свердловской области больше 80 тысяч детей живут в семьях, которые нуждаются в социальной поддержке. К сожалению, ситуация, в которой женщина с детьми оказывается одна — без помощи даже самых близких, — кажется обыденной. Организация «Аистенок» оказывает психологическую и социальную поддержку женщинам, которым трудно. Пожалуйста, подпишитесь на пожертвование в пользу «Аистенка». С несправедливой обыденностью нужно бороться.
